ruffe | Можно бесконечно перечитывать... (Reply)

Мы потащили его в палатку, казаки нам помогли. Мы вскипятили ему чай и
набили папирос. Он курил и все дрожал. И только к вечеру успокоился наш
командир. Он не заговаривал больше о сумасбродном своем заявлении, но
через неделю поехал в Ровно, освидетельствовался во врачебной комиссии и
был демобилизован как инвалид, имеющий шесть поранений.
Так лишились мы Хлебникова. Я был этим опечален, потому что Хлебников
был тихий человек, похожий на меня характером. У него одного в эскадроне
был самовар. В дни затишья мы пили с ним горячий чай. Нас потрясали
одинаковые страсти. Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг,
по которому ходят женщины и кони.